Хок Могучие Крылья
Человек вздрогнул от звука громкого, на его чуткий слух, голоса симурга, и слепые глаза попытались всмотреться в его «лицо». Сторож этого место «видел» ушами и как-то ещё, потому что ни одно движение не оставалось не отслеженным… Даже попытка зайти за спину, когда он приблизился к Хоку.
- Стой, где стоишь, - тихая, настороженно-шипящая фраза досталась тому из охотников, кто сделал попытку обойти стража и войти в дом за его спиной. Грасс лишь усмехнулся на это, словно говоря «а я ли не предупреждал?», и прокомментировал наличие птицеволка.
- Он – лот ближайшего аукциона.
Это известие не принесло стражу удовольствия. Нахмуренные брови бедного на мимику лица тонко сошлись к переносице, но перечить он не стал. То ли не мог, то ли не захотел.
- На всё воля владыки, - только и обронил он, словно для знакомства протянув к Хоку свою тонкую бледную ладонь, пахнущую железом и кровью. Запах войны настолько въелся в кожу, что истребить его уже невозможно. Но этот запах был по крайней мере более честным, чем нападение на уступе - охотников. – Идём. Хок Могучие Крылья.
«И только попробуй что-нибудь выкинуть», - мысленно пожелал Грасс, досадуя на тот факт, что его вместе с остальными, по всей видимости, вежливо просили таким образом подождать «здесь», снаружи. Пока этот странный человек не устроит симурга временно на новом месте. Применять силу новоявленный провожатый мог – но не хотел. Возможно, он не слишком нравился симургу, но его новая обязанность проводить живой «лот» к месту ожидания не нравилась стражу в равной мере.
Впереди лежал путь через высокие створчатые двери и пустые каменные залы, где освещен был только первый, ко внутреннему двору, окруженному высокой, местами осыпающейся каменной кладки. Любой звук в холодных стенах эхом отражался от стен, но создавалось впечатление, что человек передвигается бесшумно… Шаги Симурга, цокот его когтей, шорох его крыльев полностью заглушали шаги провожатого даже для чуткого звериного слуха.
Внутренний двор встретил густой и плотной зеленью деревьев и цепью… надевать которую на Хока человек, судя по всему, не хотел… продолжая просто делать свое дело, не более и не менее того. Он лишь опустился на одно колено и склонился над лапой зверя, почему-то не опасаясь получить по голове острым заточенным клювом.
- Еда? Питье? – короткие вопросы подразумевали, видимо, ответ: принести или нет и чего именно принести, пока пальцы работали над тем, чтобы убрать лишние веревки-путы. Когда есть цепь – надобность в них отпадает.

Хок Могучие Крылья
Ни одного лишнего движения. Короткие, скупые, точные,  выверенные. Ответа на свой первый вопрос Хок не получил до тех пор, пока воин не распрямился, закончив с путами передних лап. Так же точно, как распутывали узлы, пальцы начали сматывать получившуюся веревку. И на неё страж по-прежнему не смотрел. Его как будто больше занимал симург, однако нельзя сказать, чтобы воин его видел… Во всяком случае - при помощи нормального человеческого зрения. Глаза по-прежнему смотрели прямо перед собой и куда-то «сквозь», окончательно убеждая в том, что человек слеп. Абсолютно и окончательно.
- Сэт-иш-цах. – Сложное, непривычное для симурга имя отчеканилось тремя слогами, словно ударами клинка: Сэт. Иш. Цах. Скрывать свое имя воин не имел никаких причин. Что касалось остального… то имени хозяина поместья он не знал, и не интересовался.
- Владыка имеет множество имён. Мне незачем их знать. – Фразы, даже такие короткие, казалось, доставляли массу неудобств… или, во всяком случае, значительное напряжение. Голосу как будто приходилось пробиваться через препону не привыкших к словам «мышц».
Задние лапы Хока были распутаны с тем же тщанием, что и передние… Веревки свёрнуты и повешены на кольцо, через которое оказалась пропущена цепь симурга. Точнее, та её составляющая, что шла по периметру практически всей стены, даря известную свободу передвижений. В центре двора находился колодец, к которому тоже при необходимости можно было бы подойти… Вслед за сторожем или просто так – как удобно, но воин двинулся к нему – набрать в ведре воды. Из колодца тянуло свежестью, прохладой и чем-то ещё, похожим на рыбный запах, но не являющийся таковым в полной мере.
Воин поставил рядом деревянное ведро, доверху наполненное жгучей холодной колодезной водой.
- Еда в утро. Спать – там. – Он указал в угол, образованный стеной дома и оградой, где лежала (и пахла особенно остро в ночи) охапка соломы. – Или где хочешь.
Как спят симурги – Сэт-иш-цах не имел ни малейшего понятия. Предложенные условия были просты и аскетичны, но… их хватало.
- Что-то ещё? – осведомился он перед тем, как уйти. Какие-то пожелания? Вопросы? Ответы на которые он, возможно, мог дать, если знал. Или молча уйти, предоставив симургу возможность осмотреться?

Хок Могучие Крылья
Скуластое лицо стража вновь напомнило больше подобие «маски»… посмертной. Даже тени эмоции не проскользнуло в этих чертах, как будто находящихся в родстве с камнем. Во всяком случае, имея с ним довольно много общего. Порыв воздуха от расправленных крыльев словно на скалу натолкнулся. Воин замер ненадолго – несколько напряженно – пытаясь определиться в том, что это было.
Уходить сейчас было, конечно, обязательно… Его ещё охотники ждали для размещения до конца ночи… Хотя вряд ли все они останутся здесь. Получат свои монеты и уйдут. Слишком трусливы для стен этого мрачного поместья… Пожалуй, только Грасс здесь и останется. Однако Хок сумел задать такой вопрос, на который Сэт не обладал ответом.
С первыми двумя он расправился легко, ответив одним простым словом:
- Долг.
Долг был причиной его появления здесь, ловушкой и силком, которая держала крепче многих, честью и повинностью одновременно, основой его нынешней жизни. А дальше начинались трудности.
- Не знаю. Какой ты, - помедлив, выговорил страж. Голоса и манер – подобных голосам и манерам симургов – он не встречал. И «видел» всю свою жизнь по-своему. – Видит слух. Кожа. Пальцы. Не глаза. – Довольно бледная мозолистая ладонь замерла в нескольких сантиметрах от клюва в странном жесте, каким люди пользовались обычно, прося остановиться: плотно сомкнутые друг с другом пальцы на одной прямой с ладонью, устремленные кверху. - Покажешься – отвечу.
Некоторые «элементы» внешности собеседника Сэт-иш-цах уже сумел найти… Когтистые – по-птичьи – лапы, звериную шерсть… Трудность заключалась в том, что они никак не складывались в полную картину. Что за существо стояло перед ним – Сэт так и не разобрался… Навязываться, впрочем, тоже не желал, оставляя за ним право выбора: «показаться» во всей красе, позволить себя исследовать, пробежавшись пальцами от и до, или оставить всё так, как есть.
И ещё одной вещи Сэт не понимал.
- Слышу силу в твоем голосе. Они гнилые люди. Слабые. Не понимаю. – Он действительно не понимал, как стайка людей могла спеленать такого, как он.

Хок Могучие Крылья
Прикосновение к жесткому загривку вызвало больший интерес, чем простое и понятное слово «долг». В своё время Сэт-иш-цах был так же поставлен в ситуацию выбора… Его победили, и побежденный склонился перед волей победителя, отныне служа ему каждой каплей крови. Сила и долг – две составляющие, которые красной нитью проходили через жизнь слепца. Уважение силы и повиновение долгу. Третьей составляющей была и оставалась честь – своя, но не своего хозяина. И приходилось очень сложно, когда вдруг случалось так, что долг и честь противоречили друг другу.
Пальцы слепого медленно добрались до перехода к загривку и замерли – осознавая сложную границу шерсти и пера. Дрогнули. Вернулись вверх, к голове и лицу симурга, дозволяющему настолько близкое знакомство.
Вопрос о значении собственного имени ненадолго поставил в тупик… Переводить с языка на язык всегда было сложно. Особенно, если в твоем языке каких-то три сотни слов, меняющих свое значение в зависимости от сочетания, к тому же. Некоторое время Сэт молчал, видимо, подбирая трудные для себя слова единого, общего языка.
- Цах – меч. Вне ножен, - отрывисто сообщил он, прокладывая прикосновениями пальцев дорогу к гладкому, словно полированному клюву. – Сэт – смерть. В бою. – Ладони осторожно и сосредоточенно съехали на шею симурга, разбираясь с узорами на ней. – Иш – сигнал к началу войны.
Сэт-иш-цах проскользнул под клювом Хока, ни на секунду не прерывая касания, и продолжил кропотливое изучение-знакомство пальцами. Отчасти благодаря за терпение… Не каждый способен настолько близко подпустить к себе слепого… Незнакомца.
- Всё вместе… - с объединением значений было сложно, но Сэт справился. Правда, его фраза имела незаконченную интонацию полувопроса, словно спрашивая мнения симурга по этому поводу… Ведь Хок знал и знает единый язык лучше него. - Разящая смерть, покинувшая ножны?
Знающий прибавил бы еще и «по сигналу войны», т.е. «в случае необходимости боя». Его руки, между тем, скользя, закончили знакомство. И ответ на заданный симургом вопрос наконец прозвучал.
- Такой, как ты. Первый, - заключил он, не предполагая, будет ли Хок единственным, или после него последуют ещё. Сэт-иш-цах опустил ладони и отступил на два шага. – Нужно вернуться. Слово долга.
Мужчина приподнял руку, сжатую в кулак, на уровень плеча, очевидно прощаясь или салютуя, как было принято у него когда-то, и направился к дверям из внутреннего двора. К ожидающим его людям. На вопрос, вернется ли он, если таковой прозвучал, ответ мог быть только один: «Возможно».
Когда стихли его шаги, над внутренним двором некоторое время висела абсолютная тишина, нарушенная вдруг странным голосом, идущим как будто из-под земли.
- Он ушёл? – Голос искажался, словно несколько раз отражаясь от стен, и доносился, кажется, из колодца. – Ушёл он? – Второй вопрос лишь подтвердил догадку… Из колодца, потому что откуда ещё может звучать как из трубы или эха в горах? И где – присмотревшись – обнаружить миловидное женское лицо, вопросительно приподнятое к небу?

Хок Могучие Крылья
Несколько секунд они рассматривали друг друга: он и она, симург и русалианка… О последнем свидетельствовала еще и быстрота, с которой девушка скрылась под водой, плеснув крупным хвостом с полумесяцем рыбьего плавника… Громкие звуки пугали её. А громкие звуки, помноженные на эхо стен, оглушали к тому же.
Однако, через некоторое время, голова её с тёмными, кажущимися почти чёрными в темноте колодца волосами вновь оказалась над водой. Интерес всё-таки пересиливал инстинктивный страх, подкрепленный собственным, по-видимому, горьким опытом.
- Не надо громко… А то опять придет. Я его боюсь.
Русалинка с любопытством наклонила голову набок в манере, напоминающей больше птиц, чем рыб. Её голосок был как будто тоньше, чище и звонче… и на несколько порядков тише, чем симурга. 
- Аукциона жду. Меня продать хотят. А ты?
Оттуда, снизу, было плохо видно, с кем именно приходится говорить… К тому же, симургов вживую видеть не приходилось: слишком далеко живут друг от друга, и делить этим расам, как правило, нечего… Вот и не пересекаются интересы. Не пересекались – до этого момента.
- Тоже редкость какая-то?.. – Впрочем, рассказы-то о других народах, мир населяющих, все с икринок слушать должны были. Вот и сейчас – силилась вспомнить, кто Хок такой. И кажется – получалось. – Подожди, я сейчас вспомню. Си… си… симарг, верно?

Хок Могучие Крылья
- Прости, - голосок звонко извинился за ошибку в слове, но покаянных ноток в нём не было. Скорее, любопытство светилось и переливалось, как вода, как чешуя на хвосте, и отблески теней во взгляде. Симург загораживал луну русалианке… и от того, когда тонкий луч рассеянного серебристого света всё-таки падал вниз, она немного по-детски щурилась… Правда, сказать, что она ребенок, наверняка, было бы невозможно. – Значит, друзья по течению. Одним – обоих унесло.
Грусти по этому поводу в голосе девушки не звучало никакой. Над водой снова показались серебристые плавники какой-то морской рыбы. Русалианка соскучилась… Со своим мрачным стражем она не разговаривала, боясь его, а больше тут и поговорить было не с кем, из колодца-то.
- Тарьяна. А тебя, Сим… симург? – Второй раз имя его рода удалось произнести правильно, так что девушка даже улыбнулась: мол, видишь, стараюсь. И получается. Счет времени внутри колодца потерялся… До явления Хока её вообще держали в темноте, закрывая колодец крышкой. Она и не знала, сколько прошло дней, продолжая дневать и ночевать на дне своей каменной тюрьмы. Пресная вода успела порядком надоесть. Дышалось в ней тяжелее, чем в солёной. Хотелось обратно, в море, и она бы даже дошла до него в своем человеческом облике, если бы только ей дали уйти.
– Давно? – переспросила девушка и вздохнула. – Не знаю… Но вода приподнималась и опускалась несколько раз.
Впервые за время разговора послышались нотки печали. И в это-то время за спиной Хока послышался голос Сэт-иш-Цаха.
- Кто говорит? – Короткий, как приказ… и неожиданный, как стрела, выпущенная из лука.
Русалианка только испуганно плеснула хвостом, забиваясь на дно.

Хок Могучие Крылья
Звук цепи возвестил о том, что отходил симург не иначе, как от колодца… Сэт, конечно, помнил, кого он в колодце разместил. Однако делать резких движений в эту сторону он не стал. Не стал закрывать колодец крышкой обратно. Только чуть повернул голову в сторону, опираясь на слух. Изумительно тонкий, если сумел расслышать за звучным эхом голоса Хока – звучание иного, и плеск воды.
- Не любо – не слушай. – Проронил в ответ, вновь и в который раз даже не изменившись в лице, в чертах которого читалось та же напряженность слепого, воспринимающего мир не иначе, как через «кожу». С ответом на следующий вопрос он заколебался. Или просто не знал, что ответить.
Во всяком случае, плотный занавес молчания затронул их обоих.
- Надо спать, - его замечание ввиду глубокой ночи было более, чем логично. Через несколько часов уже должен был наступить рассвет и взойти солнце. – Но ты…
Воин задумался. На этот раз, подбирая слова.
- Можешь говорить. Если хочешь.
Последнее, хоть и высказанное косноязычно, означало, по-видимому, разрешение говорить с русалианкой на этот раз на совершенно законных основаниях. Никаких распоряжений по поводу общения или не-общения пленников Сэт-иш-Цах не получал.
Страж развернулся и сделал несколько шагов, чтобы уйти… и ушел бы, если бы в этот момент не сообразил, какими словами ответить на поставленный вопрос.
- Я не знаю. Что значит. Быть не-одиноким, - обронил он через плечо, уходя. Такие, как он – всегда одни. И таких как он тяжело понять. – Утром приду. С едой.
На этот раз с его стороны разговор действительно был закончен… его ждали дела и охотники. Если, конечно, Хок не сумел настичь его другим вопросом… Из тех, что тревожили симурга, если таковые были.

Хок Могучие Крылья
Русалианка показалась только тогда, когда услышала над собой шепот симурга. Сэт-иш-Цах пугал её так, как не пугал даже гнев отца в далёком детстве. И она радовалась, когда мрачный страж исчезал… радовалась и улыбалась. Хок, наверное, прав, и всем требовалось отдохнуть… и ей тоже, взбудораженной неожиданным появлением симурга в качестве соседа. Тарьяне хотелось ему доверять.
- Снов морских, - откликнулась русалианка со дна колодца. Голос на удивление красиво отразился от стен и струной завибрировал в воздухе. Где-то там, наверху, звякнула цепь, и девушка услышала тяжеловатый вздох. Симург устраивался спать… И после озвученного обещания, обронившего каплю надежды в сердце, Тарьяна не отрываясь смотрела вверх еще несколько минут.
- Симург, – Тарьяна попыталась позвать его совсем негромко, но… Усталость, наверно, смежила веки. И чтобы нашептать, навеять морские сны, русалианка, поколебавшись еще чуть-чуть, запела, покачиваясь на воде. Запела морскую колыбельную, которую симург вряд ли когда-либо слышал.
Ночь глубока, как чёрный океан,
В котором тонут звёзды, тени, тучи…
Твой долог путь… Дорога нелегка…
И только моря зов достоин лучших.

Расскажет только море о тебе
Всё то, что знал и в чём не мог признаться…
Оно одно достанет до небес
Волной штормов, заставив с ним сражаться…

Морской песок поднимется со дна,
Вода закрутится столпами мира,
И океан, как самый древний храм
И древний бог, тебя в объятия примет.

О мой отец, верши свой гневный суд
На равновесии морских законов.
Что заслужил ты – то и принесут:
И жизнь, и смерть - они в твоих ладонях.

Вода, как прежде, не желает зла…
Но льются следом песни и легенды,
Где ты, до дна себя не исчерпав,
Идёшь в мой мир, иссиня белопенный…

Ночь глубока, как тёмный океан…
***
Песня убаюкивала ритмом… успокаивала настолько, что солнце и взошло – а Хок, устроившийся, как оказалось, в тени, всё ещё спал. Его не разбудил даже Сэт-иш-Цах, оставивший рядом завтрак в виде свежего мяса и воды и исчезнувший так же неожиданно, как появился. Единственное, что неприятно врывалось в сон, это ощущение пристального взгляда кого-то невидимого, наблюдающего за ним… Однако рядом на территории заброшенного поместья никого не было видно.

Хок Могучие Крылья
Тарьяна не откликнулась… То ли тоже спала, устав после ночных бдений, то ли просто не слышала, то ли её там уже не было совсем. Правда, запах русалианки присутствовал, как и вчера, но никто бы не поручился, что за время её пленения характерным морским запахом стены колодца не пропитались, как губка… Камень имел одно замечательное свойство: долго копить и еще дольше удерживать запахи. Именно поэтому места лёжки и логова горной добычи без особого труда вычислялись симургами-охотниками.
Впрочем, сейчас нужды охотиться не было.
«Ты, возможно, и поел бы, не ощути неподалеку меня…» Внимательный цепкий взгляд отслеживал каждое движение Хока в пределах двора. Длины цепи хватило, чтобы дойти до места полуобрушения стены по правую лапу от него. Дальше банально не пустил металл: цепь зазвенела, напряглась, поднялась над землей, строптиво звякнула – и не пустила. Но идти вперед смысла не было, ощущение тревоги исходило явно не отсюда. «Не бойся, уже недолго. Уже завтра…»
Внутренний двор «радовал» симурга почти полным безлюдьем и отсутствием «сиюминутных» вещей, какими бывает забит двор любого рачительного хозяина: колесо, оставленное на просушке, поленница под навесом, да хотя бы вилы, воткнутые в землю. Ничего этого не было. Только цепь. Металлические кольца в каменной стене – добротные и крепкие. Двери в дом и помещения внутренних строений, скопившихся в дальней стороне двора, - запертые в большинстве своем. Даже охапку сена, брошенную накануне вечером в виде подстилки – невидимый, но вездесущий страж поместья уже убрал. Идеальная чистота. Идеально выметенные дорожки. И звук легких шагов со спины.
К Хоку бесстрашно приближался человек, облаченный в длинную дорожную мантию тёмно красного цвета, похожего да хорошее выдержанное вино; кожаные и, по всей видимости, теплые башмаки с чуть загнутыми кверху носками и довольно приметный рыжеватый меховой плащ с капюшоном по случаю снега в горах. Впрочем, капюшон он неспешно отбросил еще до того, как остановиться. Посох в его руках сказал бы знающему человеку о том, что перед ним маг. Вот только какой?
Несмотря на совсем молодое, почти юношеское лицо, от человека веяло скрытой силой и властностью, как если бы он уже обладал или должен был – по рождению – обладать большой силой и широкими полномочиями. 
- Так вот тот, кого сумел раздобыть Грасс, - прозвучало спокойно и выразительно, с долей затаенной радости и в то же время - уважением к симургу, находящемуся рядом. Меньше, чем на расстоянии длины посоха в руках волшебника.

Хок Могучие Крылья
Что ж. Это на его требование человек остановился. Послушно и в чем-то насмешливо, как если бы его забавлял сам страх, который он внушал зверю. Впрочем, мага, по его собственным наблюдениям, изрядно побаивались собаки, и с этим совсем ничего не получалось сделать. Теперь-то он уже не обращал внимания. Но даже самый грозный пес приседал на лапах, будто щенок – перед более сильным противником. Так получалось. Тем любопытнее наблюдать такую же реакцию у симурга. Волчья кровь? Если волки родственны собакам… За такого породистого и единственного в своем роде пса, как симург, несомненно, заплатят. И заплатят дорого. Любую цену, какую ни попроси.
Впрочем, от созерцания «товара» мага отвлек сам товар.
- Неужели? Грасс так и не представился при входе? Что ж. Придется попенять ему немного. Разве так встречают гостей в этом доме? – Речь получилась, пожалуй, излишне саркастичной и немного пафосной, но…  В удовольствии поиграть с добычей, как кошка с мышью, маг просто не мог себе отказать. Когда ещё будет такая возможность… когда с симурга взято «слово о ненападении» до торгов. Да, он знал всё, что требовалось знать и ставил себя так, как полагалось бы ставить самому хозяину поместья. Что совсем не вязалось с его внешним обликом.
Зашуршал в листве ветер, взметнув змейкой пыль у носков башмаков волшебника, и аккуратно положив-расстелив ее перед ним, словно дорожку. Быть может, всего лишь совпадение… Как и шуршаще-вкрадчивые «голоса» внутри головы… Напряжение, которое выдавали встопорщившиеся на шее перья, еще и не то приносит собой… особенно в месте, подобном этому. Враждебном… Хотя ничего плохого конкретно здесь пока ещё не случилось. Вопрос Хока даже поднял магу настроение. Во всяком случае, последний рассмеялся. Невероятно – но искренне.
- В мыслях? Что ты. Мои способности куда скромнее.
Странное ощущение должно было возникнуть от этих слов… Он определенно говорил правду, но и преуменьшал собственные способности, которые на деле были вовсе не так скромны…
- Не волнуйся, тебе недолго осталось сидеть на этой цепи. – Маг улыбнулся. Он так и не представился, как будто не посчитал нужным, или просто – забыл. - Аукцион уже завтра.
«Уже завтра ты сменишь её на другую».

Хок Могучие Крылья
- Разумеется, буду. - Не посчитал нужным этого скрывать. Совсем. Как если бы это совсем не меняло сути дела. Это он был временным хозяином симурга и, по всей видимости, тем, чьей волей Хоку надели цепи, сковав гордого зверя... Прочнее цепей держало только собственное слово. Как интересно наблюдать, как благородство - мешает сделать то, что хочется... препоной встает на пути к свободе и становится причиной попадания в рабство. Даже на день или два... Это, должно быть, здорово уязвляет гордость...
Не слишком приятная улыбка слишком тонких губы закономерно появилась на лице. "А ты умён. Хотя и благороден". В глазах волшебника любое благородство было глупостью... всего лишь еще одной цепью - поверх человеческой жизни, и лишь тот, кто вырвался за его пределы, мог считать себя по-настоящему свободным. Разумеется, "он" вырвался... иначе не был бы волшебником.
- Не только, - столь юно выглядящий маг помолчал немного, проявляя лицемерную заботу о самочувствии "лота" своего аукциона, и спросил. - Сэт-иш-Цах хорошо о тебе заботится? Вода? Еда? Всего вдоволь?
Вопрос был скорее формальным, чем по существу... По существу - оказался следующий. Появившийся вслед за усмешкой мага на губах. Симург ведь не просто отошел от него... Симург направился к колодцу.
- Смотрю, ты уже подружился с Тарьяной, - на редкость заботливо и вкрадчиво утвердил столь юно выглядящий волшебник, что должно было означать одно - опасность. На уровне инстинктов и интуитивных догадок. Если собственная судьба мало интересовала симурга после пленения, то, может быть, интересовала судьба русалианки?
Вздох легкого ветра донес откуда-то волчий запах... Различить его смог бы Хок, но никак не волшебник.

Атрейя Ниртис
Офф: синхронизирую вас с Хоком)
Волчица всё ещё шла, но уже устала… Лес и деревья почти вплотную подступали к стенам поместья, поэтому обойти его по периметру оказалось сложным даже в зверином облике. Судя по внешним запахам и беглой – но всё-таки разведке, собак и прочих домашних животных здесь не наблюдалось… Не было даже крыс, словно они избегали находиться на территории.
Кстати, на с одной стороны каменная кладка совсем развалилась… В стене красовалась глубокая осыпь, к краю которой, словно нарочно, поднималось несколько камней… Неожиданная, но приятная каменная лестница. Атрейя пришла очень рано… Рассветное солнце уже выпускало лучи по одному. Во дворе из-за стены послышался легкий шум. Шаги, стук чего-то о каменную кладку, легкое поскрипывание (кажется) ворота колодца. Если набраться смелости и заглянуть, то… увидела бы того странного человека, Сэт-иш-Цаха – трудившегося рядом со спящим спокойно и безмятежно… или притворяющимся спящим симургом.
Торс Сэта поблескивал от воды… Видимо – недавно обливался. Еще в ноздри ударил запах крови… Страж принес Хоку мясо и воду. От лап спящего симурга тянулась цепь, но рассмотреть, где заканчивается кольцо, с этой позиции всё равно не удалось бы… На человеке не оказалось ничего подобного… Он просто готовил завтрак. И просто выполнял свою работу. И наверное, показываться ему в этот час…
Лучшим выходом были бы несколько часов сна, тем более, что собственное тело и собственные лапы уже покалывало от усталости. Найти какое-нибудь уютное лежбище и подремать вполглаза, дождавшись того момента, когда Хок проснется и, что более значимо, останется в одиночестве.
***
Кёрта разбудил звук голосов. Симурги вообще разговаривают довольно громко, а этот… судя по эмоциям, еще и не слишком положительно относился к собеседнику… То ли жалел, а то ли презирал его и ненавидел. Почти весь разговор мага с ним Атрейя слышала дословно… и уж тем более слышала, как он развернулся и ушел, после чего во внутреннем дворе поместья наступила напряженная тишина.

Хок Могучие Крылья
«Что мне до того? Что МНЕ до того? Ничего абсолютно… Но жаль разрушать так мило начатую дружбу только потому, что у вас будут разные хозяева». Вслух маг не сказал ничего. Лишь улыбнулся – холодно и по-змеиному. Не хватало только раскрытого капюшона, шипения и длинного раздвоенного языка.
- Значит, жалоб у тебя нет… - задумчиво протянул волшебник, словно только это его и интересовало… Ложь. Чистейшая ложь, его интересовало только взглянуть на симурга до того, как его продать. - Отлично.
Маг приподнял подбородок, одарив отблеском высокомерного взгляда из-под ресниц и пытаясь понять, что заставило зверя остановиться… Остановиться, сесть и даже более того – сосредоточенно рассматривать землю под лапами. Что ж… ему казалось, что понял. Поэтому и просветил.
- Русалианку не ищи, - коротко и жестко. – Я перевел её в зал подводных камней, симург. Увидитесь завтра, на аукционе.
На резком развороте – взметнулись и опали полы плаща. Юноша развернулся на каблуках и крепким, стремительным, пружинистым шагом пошел дальше, к дверям… Может, и разорвать бы его сейчас, да… цепь не позволяет… И запах волка не уходит. Дразнит ноздри, словно нарочно, то ли насмехаясь, а то ли… даря надежду?

оос: порядок постов произвольный, как получится