Когда обмотанный дважды вокруг локтей ремень удалось затянуть, Атарта позволила себе сделать вдох. От напряжения и всего увиденного ранее голова кружилась, а во рту чувствовался неприятный привкус, будто ей самой кровь, пролитая на пол подвала, попала в рот и жгла язык и губы. Стержень пряжки натягивал кожу достаточно сильно, чтоб не позволить ремню соскользнуть, но русалианке все же он показался недостаточно туго затянутым. Став свидетелем силы незнакомца, она пожелала бы перетянуть его руки настолько, насколько только возможно, не думая о том, что передавит руки как жгутом, но пальцы не слушались, и пришлось  оставить ремень затянутым на одно отверстие свободнее.
Летта позади взвыла, причитая, но Треокс пока было не до нее. Расстегнув перевязь, она поспешно откинула оружие под лестницу, туда, где сгущалась непроглядная тьма, и принялась затягивать ремень вокруг ног – благо, теперь не нужно было переворачивать Рыжего. Было душно и жарко, хотя в самом погребе было достаточно свежо. Русалиане не потеют, поэтому девушка развязала тесьму на плаще. Тяжелая ткань сползла на пол, норовя попасть краем в маслянистую лужу крови, растекавшуюся под еще теплым трупом виночерпия. Заметив это, Атарта поспешно застегнула пряжку и собрала в охапку плащ, проверяя осторожно, не намок ли он. Русалианке не доводилось проверять, вызывает ли кровь превращение, но сейчас было не до экспериментов. Мысли, скакавшие неудержимыми скакунами во время стороны, никак не хотели приходить в порядок. Что делать им теперь? Она может выскользнуть и позвать на помощь, но кого? Сестра с зятем далеко – хотя они как раз бы и помогли. Торговцев? А что они могут сделать? Можно, конечно, в бочке вывезти отсюда Летту, у них есть подвода, покупка  бочонка вина у трактирщика особо подозрений не вызовет, денег им хватит и для того, чтоб его интерес к внезапной покупке притупить. Правда перед ней было существенное  «Но» и не одно, а три – два трупа и один убийца, который видел их и, без сомнения, понял, что с Леттой что-то не то.
От всех этих мыслей начала болеть голова. Атарта присела на пол, потирая виски. У лестницы  Летта  запричитала, взвыв громче.
- Прекрати, нас могут услышать, - надломленным голосом кинула Атарта, собираясь подняться и попробовать унять  опьяневшую русалку.
Грохот и плеск заставили Атту резко поднять голову и вскочить. В глазах потемнело, ноги подкосило от резкого движения и осознания того, что произошло. Русалианка покачнулась и рефлекторно подставила руку, удерживаясь на ногах. Но ее пальцы соприкоснулись не с холодной землей, а чуть теплой влагой, выплеснувшейся из бочки. Менее дюйма покрыв пол, вино достигло ее сапог, принялось впитываться в подол  рубахи, край плаща.
- Хранители, помогите, - прошептала в ужасе Атарта, чувствуя знакомое ощущение в нижней части спины и ногах.
Широко распахнутые глаза были полны отчаяния. Теперь она точно никуда не сможет отправиться за помощью.
Хотелось инстинктивно куда-то спрятаться, но было уже поздно. Атарта слышала, как рвется ткань на спине, а ноги перестают ощущаться. Что-то скользкое прикоснулось к ее руке, так по неосторожности  попавшей в пролитое вино. Атта опустила голову и увидела  блестящие от влаги глаза Летты.
- Нет, она жива, и мы, - Атарта сглотнула комок, подступивший к горлу, но продолжила, - мы найдем ее. Должны найти.
«Если угодно Хранителям, и они явят нам чудо», - Треокс прикрыла глаза и замерла, приобняв растерянную Летту. Другая рука придерживала плащ, прикрывая  нижнюю часть изменившегося тела. Аккуратные сапожки лежали в вине,  не нужные теперь своей хозяйке. Как и утренние планы насчет поездки домой.

Отсмеявшись собственной шутке Максимилиан шагнул в помещение таверны следом за Грэгом и огляделся. В трактире, судя по обилию черепков и луж на полу, а так же разгромленным стульям и столам, была неплохая драка. Впрочем, была - не совсем верное слово. Драка ещё продолжалась, просто к данному моменту уже распалась на несколько отдельных очагов: кучки людей вяло лупили друг друга чем попало, да как попало, а некоторые из выбывших ранее уже поднимались и тащились к стойке за очередной порцией горячительных напитков. Ну, кто знает, может быть в итоге это поможет им поверить в себя и броситься в одну из дерущихся компаний с новыми силами, а там, глядишь, и снова пойдёт гулять вся таверна. Впрочем, присутствие Грэга, который был представителем законных властей, почти сразу свело эту и без того невеликую вероятность к нулю.
Приятель мечника словно услыхал его мысли и, громогласно потребовав прекратить пьяный дебош, двинулся к стойке, гася по пути малые очаги "сопротивления". Ну, ежели его тут так уважают, что даже в столь пьяном состоянии уступают дорогу и слушаются, то старый друг успел приобрести в Порту значительную толику уважения. Тем лучше для Макса - меньше проблем будет, если понадобится ссылаться на знакомства с нужными людьми. Конечно, у наёмника зародилось лёгкое подозрение, что его внушительная наружность не в последнюю очередь подкрепила уважение Грэга в данном конкретном питейном заведении, но он быстро отбросил эти сомнения, предпочитая верить в знакомца и его успешность. Однако, уважение - уважением, а подкрепить весомость сказанного кулаком ещё никогда не мешало. Так что топая следом за стражником к стойке таверны Медведь не преминул раздать по сторонам пару увесистых пинков и крепких затрещин. В общем пылу на это никто особенно и не обращал внимания, но чуточку легче на душе всё равно становилось.
В конце-концов, оба приятеля добрались-таки до вожделенной точки, где всем желающим за умеренную (или не особо умеренную) наливали чего покрепче. Трактирщик, отзывавшийся на Гарда, в чём-то неуловимо напомнил Медведю Грэга. От обоих мужчин веяло какой-то скрытой уверенностью в себе, подпитываемой не-то количеством прожитых лет, не то нажитым за это время умением выкручиваться из любых ситуаций. К тому же они словно разделяли между собой некое тайное знание и, как следовало из завязавшегося разговора, понимали друг друга с полуслова. Опасная парочка, если подумать - даже хорошо, что он с ними "заодно". После приветственного кивка трактирщику, в пол уха слушая разговор, Макс пытался сообразить, что же в собственных мыслях так отвлекало его внимание. И, как не крути, всё сводилось к оброненным невзначай словам о некоем "рыжем". Казалось бы, что в нём интересного, но у наёмника уже начали зудеть ладони, что, непременно, означало возможность или скорой наживы, или неприятностей. Первое, безусловно, было бы лучше второго, но в пути мечник изрядно заскучал, так что от хорошей встряски, пожалуй, тоже бы не отказался. Хлопнув приятеля по плечу он промолвил
- Погоди, сам тебе за выпивкой схожу, раз уж ты меня угощаешь.
Трактирщик, похоже, возражений не имел, равно как и согласно кивнувший Гард, так что надеясь, что внизу найдутся две подходящих кружки, Максимилиан двинулся в сторону указанной ранее двери. Резонно предполагая, что в такое время суток в погребе будет темно, хоть глаз выколи, а он не местный мальчишка-виночерпий, который, скорее всего, ориентируется в родном заведении даже с закрытыми глазами, Медведь выхватил свободной рукой факел, чадивший рядом с входом в подвал, и свободной рукой распахнул дверь. Внизу явно было какое-то шевеление, в связи с чем наёмник поднял факел повыше, освещая ступени лестницы, ведущие вниз, и сам погреб. Отметив краем глаза маслянистый блеск отсветов огня на ступенях лестницы, Макс вгляделся в копошащиеся внизу тела и брови его медленно поползли вверх. Его глазам предстало "море" красного цвета, в котором валялось два тела, причём одно было неестественно выгнуто, а второе, очевидно - с разорванным горлом. Кроме того, наличествовали две загадочные фигуры, которые, как ни крути, были похожи на медузу и улитку. От представителей морской фауны их отличало то, что верхние части туловищ явно обладали вторичными половыми признаками, присущими женщинам. Русалианки. Но даже это не привлекло внимание Макса так сильно, как третье тело, растянувшееся в кроваво-красной луже, на полу. Знакомый плащ, стянутые за спиной руки в перчатках, и волосы цветом не уступающие разлитому по полу... вину из опрокинутой бочки. Да скорее земля перевернётся с ног на голову, нежели Максимилиан Медведь не узнает этого "рыжего", будь он хоть без сознания, хоть в темноте.
Теперь непонятное ощущение пропало, словно на место встал недостающий кусочек знакомой картины, без которого было никак не понять, что же на ней изображено. Все оброненные Гардом слова теперь приобрели смысл: "поймали рыжего", "торговля живым товаром", "в таверне", "отпустили", "привлекли к расследованию"... И последний, недостающий фрагмент - "Эр`Хаарт". Да этот молодчик даже в посмертии ухитрится вляпаться в какие-нибудь неприятности! Как бы то ни было, разбираться они будут потом, равно как и выяснять подробности. Пока же имелось две обернувшихся в истинную форму русалианки, два покалеченных трупа и связанный аристократ, бултыхающиеся в море вина и, надо полагать, крови. Мечник угрожающе взялся за рукоять меча за спиной и голосом, не предвещающим ничего хорошего, прорычал:
- Эй вы, каракатицы чёртовы, а ну пошли прочь от моего приятеля!

Отредактировано Максимилиан "Медведь" (2012-11-15 13:12:46)

Подоспевший Грэг, к добру ли, или к худу, не мог из-за широкой спины Медведя видеть, что творится в подвальном помещении таверны, однако слышать это ему всяко не мешало. Всегда бдительным был и, похоже, со временем ничего не изменилось, недаром же ему часто поручали разведку и командование авангардом. И чуткие уши командира выручали отряды под его командованием так же часто, как острый глаз и сообразительность. Однако же, несмотря на всё это, отодвигаться в сторону, чтобы пропустить приятеля Макс не планировал.
С удивлением он наблюдал, как одна из русалок… э… полезла целовать Ашеса, который явно пребывал в счастливой отключке и даже не подозревал о происходящем. Они что тут, какой-то колдовской русалианский ритуал устроить решили? Два жертвоприношения уже есть, для полноты картины ещё и аристократа решили к рукам прибрать? Может она его душу сейчас выпить пытается, кто их, этих ведьм морских, разберёт! Пора было предпринимать решительные меры и выручать барчонка.
Сколь мог видеть в полутьме мечник, у одной из «каракатиц» были «медузьи ноги», а судя по поведению, ещё и мозги такие же, впрочем, верхнюю половинку вполне можно было бы назвать привлекательной. Однако, как всякий бывалый человек о медузах Макс знал наверняка, что если такая штука тебя обнимет, останутся ожоги. Повода проверять, касалось ли это данной особи или нет, у наёмника не было, так что он решил для себя первым делом отшвырнуть русалианку пинком ноги. Вариант «пригвоздить мечом к полу» был, в какой-то степени надёжней, но конвульсии и всё такое прочее могли привести к неприятному и неожиданному результату.
Вторая «дамочка» была похоже на улитку, высунувшуюся из раковины – прямо-таки живая зарисовка к слову «абсурд», глядя на которую не хочется отводить взгляд и, одновременно, мутит от очевидной неправильности и нерациональности увиденного. О крепости раковины с верхотуры судить было сложно, и верным решением было бы пройтись мечом как раз-таки по ней. Однако, кто его знает, может они потом Грэгу для допросов понадобятся, к тому ж, судя по защищающейся позе, которую заняла эта пародия на смесь моллюска и женщины, отбиваться она не планировала. Впрочем, главной задачей, однозначно было вытащить Эр`Хаарта, а значит, как можно скорее избавиться от русалианок.
Сунув факел в руки Грэгу, однозначно намекая на то, чтобы он посветил спускающемуся Максимилиану, мужчина двинулся вниз о лестнице, стараясь не поскользнуться. Тяжело и уверенно шагая, Медведь покрепче сжал надёжно лёгшую в ладонь рукоять своего верного меча. Метал даже сквозь оплётку привычно холодил руку, и примерившись так, чтобы ничего не снести , Макс достал наконец оружие из-за спины. Однако, несмотря на осторожность, где-то на последней трети лестницы скользкие ступени всё же подвели: ноги поехали в стороны, грозя обрушить отнюдь не лёгкое по весу тело на сгрудившуюся внизу кучу. Тем не менее, мечник не только каким-то чудом исхитрился удержать, в итоге, равновесие, но и прекратить нелепое падение в удачный прыжок.
Тяжело приземлившись на полусогнутых ногах у подножья лестницы, подняв целый фонтан винно-кровавых брызг, и даже не успев выпрямиться отвесил смачного пинка куда-то в район «поддыха» русалианки-медузы, отправляя её в лететь в сторону распростёртого поодаль тела, обряженного в какое-то рваньё, подальше от Ашеса.
В следующее мгновение меч уже нёсся ко второй русалианке, однако же нацелен он был не режущей кромкой, а плашмя, в расчёте отбросить и её подальше. Ну, а ежели от этого панцирь пооблупится или треснет – не повезло, значит.

Отредактировано Максимилиан "Медведь" (2012-11-23 02:23:40)

Маленькие мерзкие медузьи щупальца! Примерно такие мысли промелькнули в голове Максимилиана, когда он понял, что недосмотрел, в торопях, что происходит с его первой жертвой. А щупальца были, они успели обвить его ногу и это предательски сказалось на ударе меча. Когда замах было уже не остановить, земля резво пошла у Медведя из под ног и удар вышел не то чтобы даже плашмя, а как-то нелепо по касательной, срезав с панциря разлетевшиеся градом мелкие осколки ороговевшей кости. Сам мечник, влекомый силой инерции, пошатнулся было в обратную прежнему сторону, но собственный вес всё же пересилил тяжесть меча, и здоровый наёмник рухнул куда-то в бок, болезненно приземлившись в кроваво-винную лужу и отбив пятую точку.
Пока штаны впитывали жидкость, стремительно приобретая тот же цвет, что и разлившееся по полу подвала рукотворное озеро, Макс потряс головой, и попытался прикрыть рукой глаза, от слепящего света фонаря, который держал что-то прооравший в закрывавшуюся дверь и спускавшийся к ним Грег. И очень удачно он это сделал, так как госпожа Улитка не преминула воспользоваться создавшимся незавидным положением мечника и каким-то своим колдовством швырнула ему в лицо пригоршню вина пополам с кровью и бритвенно-острыми осколками её собственной раковины. Не закройся он рукой от света, ходить бы благополучному Максимилиану дальше без глазок. А так основная часть кучи маленьких лезвий прошлась по руке, раскровавив её в десятке мест болезненными и глубокими порезами, такими же как щёку и лоб. Судя по особенно острой боли в скуле и брови, минимум в двух местах плоть была рассечена едва ли не до кости. Плевать, бывало и похуже.
Мечник заревел утробно, больше чем когда либо напоминая сейчас разъярённого медведя. Кровь из ран на лбу и брови заливала глаза, точнее правый из них, а вот во втором, зато, кипела такая лютая ненависть, и такое бешенство, что сам Ашес позавидовал бы. Макс начал было подниматься, опираясь на непорезанную руку, и нащупывая в вине рукоять своего меча, когда громогласный приказ Грега достиг его ушей. Даже в таком разъярённом состоянии как сейчас, голова у наёмника продолжала соображать, так что с места он и впрямь двигаться не стал. Всё-таки он помнил, кем в Порту является старый приятель, и, как говорится, "дружба - дружбой, а служба - службой". Ссориться с товарищем не хотелось, так что тяжело оперевшись на мечь и не обращая внимания на капающую из ран кровь, Медведь хрипло прорычал:
- Эта суч*а морская меня хотела глаз лишить, Грэг! Да я ж ей голыми руками кишки выверну!

Отредактировано Максимилиан "Медведь" (2012-11-28 01:52:05)

Купец выполнил его просьбу. Русалиан принял флягу обратно, аккуратно убрал в мешок, стряхнул с кистей рук капли воды (внутренне он был готов к тому, что тело его подведет, но кажется все обошлось, все таки он только что из моря). Волдет  натянул на руки перчатки, которые выглядели совершенно обычными, но были пропитаны средством не позволяющем воде легко и просто проникать. То есть, если опустить руку в жидкость, они, конечно, промокнут, но не так быстро как даже кожаные. И только после этого он ответил купцу:
- О да, с одной стороны вы правы, но я собираю легенды не про людей, а про Смерть (Шшеллаар голосом выделил это слово), а она всегда безупречно чиста.  А кроме того… (тут русалиан задумался, подбирая слова) … то, что испачкало мои руки принадлежало живому существу, а никак не смерти.  Так что моя брезгливость не находится ни в каком противоречии с моим ремеслом. А что касается длинного языка (тут русалиан подмигнул купцу), кажется, я уже вступил на путь, ведущий меня к однозначному концу, учитывая, как много я говорю слов с момента нашей встречи. Скажите, вы будете убивать меня сами или поручите это вашему телохранителю? Как истинный воин, он, наверное, должен с трудом переносить таких болтунов как я? (и еще одно подмигивание, а потом продолжил уже серьезно). Благодарю вас, я с радостью пойду с вами до Порта. Обузой я не буду. Я хороший попутчик. Вот увидите.
Купец развернулся и пошел. Волдета не огорчило, что тот не ответил.  Русалиан быстрым шагом подошел к тому телу, с которым так хорошо поработал телохранитель купца, но которое все еще было живо. Короткий замах посохом, негромкий звук, словно что-то лопнуло. Волдет взглянул через плечо в сторону Шера и произнес негромко:
- Не люблю оставлять за собой мусор.
После этих слов он поспешил за купцом.

А в голове как всегда шел внутренний монолог: «Длинный язык? Это мягкий намек на то, чтобы я заткнулся? Не получится. Ой, не получится. Интересно, я их двоих достал? Или еще нет? Ладно, уменьшу волну, пусть отдохнут.  Попробуем немного приоткрыть створки раковины для телохранителя. Заметит или нет, что сказанная ему фраза была лишена интонаций?  Что удар был один и не похож на мое недавнее мельтешение руками? Очень интересно.»

Через некоторое время они подошли к некоему дому. Сочные ароматы алкоголя и …. рыбы… мертвой рыбы ударили русалиану в нос, заставив поморщиться. Но он ни на секунду не задержался и вошел вместе со всеми. Внутри им досталась комната, она появилась, благодаря специфической человеческой магии  в виде монеты. Шшеллаар внутренне усмехнулся. А вот предложение купца чуть не заставило его расхохотаться.
- Разумеется, не останусь в стороне. Я воспою трогательную кончину девушки, которая не перенесла такого позора, ну и как вы сражались тоже. Хотя, вы же говорите всего лишь о выкупе. Значит сражения не будет? Но что-то все таки должно быть трагично, чтобы я мог сделать свой вклад в ваше дело.
И он уставился на своих попутчиков.

И уже придя в комнату: «Опа! А купец не просто акула, он очень большая акула. Уже и меня к работе пристроил. И что я ему отвечу?  Что в принципе, если мне скажут где это и сколько там людей, то я могу сходить и очистить территорию от всего что мешает этой девице присоединиться к ее неутешному отцу? А в случае смерти оной девицы еще и ее роль могу сыграть, чтобы получить деньги за спасение, а так же оставить себе внесенные отцом выкуп? Ну могу это сказать. И кто я после этого буду? Правильно – желанный помощник от которого избавятся тут же. Поэтому нет нет нет. Я лучше им пару пафосных надписей на могилу сочиню. И купцу в первую очередь.»

Отредактировано Шшеллаар Волдет (2012-12-02 23:41:01)

Услышав предложение охранника Маэды, Шшеллаар хотел зааплодировать и начать громко выражать свое согласие. « Да, пойдем и перережем все лишние глотки. Никто не уйдет от нас.» Ну и что-то в этом же духе.

«О Великая Бездна! Как только дамаски могут делать эту работу? Как я люблю свое дело! Пришел, слился с местностью, нанес удар, исчез. И все! Прав был отец, из меня дамаск не получился бы. И что теперь мне делать? Эта акула, которая только притворяется человеком – купцом предлагает мне сыграть не очень говорливую роль.  Отказаться под предлогом испуга? недостойности моей высокой персоны предложения?  Стоп. Пусть ты и не дамаск, голова у тебя все равно есть. Думай. Шер явно ничего не знает. Означает ли это, что Шер не постоянный охранник, а только что нанятый? И может быть даже и не охранник, а… как это называется? Купец ему рыбку, а он ему зубы почистить… обмен? сотрудничество? Не важно. Купец тоже всей информации сразу не говорит. Да и то, что говорит… на сколько это правда – еще предстоит выяснить. А кроме того: где это все будет происходить, возраст девицы, предполагаемое количество охраны со стороны «вора», предполагаемое вооружение, что за девица – грохнется в обморок, будет визжать или сама хммм ну, скажем, поучаствует в своем освобождение? К слову – а крали ли ее вообще? Может это ее любовник? И она добровольно к нему ушла? Тогда нас может ждать засада, чтобы просто на просто прирезать и отобрать деньги. А что? Хороший бизнес. Так можно несколько спасательных делегаций обобрать. И проклятье, я не могу спросить об этом купца. А Шеру явно все равно. А почему? Почему у него такой… мягко говоря усталый вид? И когда моя голова лопнет от вопросов, которые явно не находят ответа? И соглашаться мне или нет? Решено. Соглашусь. А если не получиться – прикончу обоих и в воду. Трупы в воду.»

На лице восхищение пополам с долей испуга – в ответ на предложение мастера Шера. Ну как же – воин предложил штурмовать замок. Это всегда так романтично. Особенно, если наблюдаешь со стороны. Потом сменить выражение лица на разочарованное – прозвучало объяснение купца. И наконец, заинтересоваться великолепным, шикарным по своей щедрости предложением стать актером.

- Сыграть роль покупателя? – кхххммм, рукой мнет подбородок, потом запускает пальцы в волосы. Все должны видеть мыслительный процесс. – Даже не знаю. Дар лицедейства мне конечно не чужд. Но в этой ситуации малейшая оплошность или неверная интонация могут погубить девушку из богатого благородного семейства.  Девушка ведь знатного рода? И вероятно была похищена с целью выкупа? Даже не знаю. А господин Шер будет нас подстраховывать? Если он будет рядом, думаю, я бы рискнул помочь в этом благом деле. Хотя, если что-то пойдет не так, то может быть именно воинское умение уважаемого мастера Шера будет более полезно, чем мое несовершенное красноречие? И тогда лучше ему сыграть роль купца? А я постою в стороне  и могу даже подержать вашу сумку, мастер Шер. Обещаю, я буду очень осторожен

Честный, открытый взгляд, в котором каждый может увидеть: тревогу, сомнение, немного страха, пару капель алчности, и странное желание почти всех мужчин спасать попавшую в беду принцессу (на торговок с рынка это странное желание не распространяется), потому что Волдет хочет, чтобы все увидели, что он уже почти сожалеет о своем колебании и попытке заменить Шером себя.  Русалиану надо было посмотреть на их реакцию.

- Да понял я - буркнул наёмник в ответ раскомандовавшемуся приятелю.
Иметь своего человека в законниках - палка о двух концах. С одной стороны, вроде и удобно, а с другой, когда подобные ситуации приключатся, сразу же боком вылезет. И, опять же, если подумать, то вот она, главная слабость "осевших". Лично Максимилиану плевать было на то, что станет с Портом, если присутствующие в комнате русалианки подохнут в этой же луже крови, вина и соплей, которые они сюда напустили. Более того, он бы с радостью им бы этом поспособствовал. А вот его старый друг теперь крепко держался за своё тёплое место, и готов был с боем защищать устоявшийся здесь порядок вещей. Был славный вольный рубака - а стал полубезвольной марионеткой своих начальников. Пропал хороший человек. Ну, по мнению Макс, пропал. Мечник бы сплюнул зло в сердцах, но сейчас было некогда кручиниться по поводу Грэга, важней было вытащить Ашеса из передряги. Да нет, он-то конечно знал, что рыжий - парень рисковый и горячий, но хоть тресни не верилось, что этот аристократишка голыми руками положил двоих. То есть, опять же, в способности Эр`Хаарта сделать это Медведь не сомневался. Но только зачем? Да ещё и так. Грубо, топорно, без изящества - не вписывается в образ, как говорится. По тому, насколько дико выглядела обстановка в погребе, ясно было, что меч из ножен Ашес не доставал.
Кстати, а где его меч?
Макс знал, насколько сильно его медноволосый знакомец дорожил фамильным мечом. Без него бы не вышел на улицу, значит и сюда должен был с им явиться. Выходит, клинок где-то тут, в луже. Наёмник огляделся, прикрываясь рукой от света факела, пока девочка-ракушка мямлила что-то отвечая Грэгу, и, наконец, заметил отблеск металла под лестницей. Поднявшись. опираясь на меч, и бесполезно отряхнув насквозь мокрые штаны, Медведь аккуратно убрал свой клинок в ножны за спиной. Затем, так же молча, в пол уха внимая бреду, который несла русалианка, он вытащил меч Эр`Хаарта из под лестницы и развязал стягивающий руки аристократа ремень. Порезы на лице досадно жглись, но бывало и похуже, к тому же ранки были не широкими, несмотря на глубину, так что кровь понемногу уже начала запекаться.
Под слегка недоумевающим взглядом Грэга, Максимилиан вытащил аристократа из воды, забросил его себе на плечо, и, взяв под мышку меч последнего, развернулся к дверям. Теперь предстояло самое сложное. Переупрямить одного старого знакомого, чтобы выручить другого. И это при условии, что зная Аша, когда придёт в себя - не только спасибо не скажет, а ещё и недоволен будет чем-нибудь.
Смерив Грэга тяжёлым взглядом, Медведь произнёс, когда каракатица выговорилась:
- Верить этой морской ведьме или нет - дело твоё, друг. Но я этого парня знаю, и сомневаюсь, что это - мечник кивнул в сторону мертвецов - его работа. В любом случае, он не в состоянии для вопросов. А тебе, полагаю, и с этой парочкой устриц забот хватит на всю ночь. Так что мы с ним идём в ближайшую гостиницу, а утром вместе явимся к тебе в казармы. Ты моё слово знаешь, приведу его, даже если скрутить придётся.
Тёмные глаза мечника встретились с поблескивающими в неверном свете факела глазами стражника, ища ответ: пропустит и согласится, или будет на своём стоять. В любом случае, они знали друг друга достаточно давно, чтобы капитан понял, что оставаться здесь Максимилиан не собирается.

Забвение было тяжелым, глухим и густым – как будто его не в вине, а в чернильнице утопили. И дышится тяжело, как сквозь прижатую к лицу подушку, вес собственного же тела придавливает к земле… к полу. Гладкому и деревянному - ясно ощутимая основа мироздания, от которой так не хочется отстраняться... Мутное, уничтожающее бессилие, как свинец, залито в каждую мышцу - даже с похмелья как-то повеселее, голова трещит задорнее, а тут не болит даже, а нудно кружится и гудит, как набат, хорошенько приложенный молотом.
А еще холодно. Мокро. Вернее, сначала мокро, а потом уже холодно, как следствие. Впрочем, какая разница – и так, и сяк неприятно. Даже, пожалуй, отвратительно. Хотелось резко податься назад, дернуться, отгородиться от всей этой гадости, собравшись воедино, как перед лицом неизведанной угрозы – но душа казалась съежившейся до размеров монеты в беспросветной глубине неподвластного, тяжелого, почти чужого тела. И эта глубина никак не хотела отпускать его. Только брови дрогнули, неуверенно силясь сомкнуться на переносице, когда что-то дернуло Аша за плечи - раз, другой, освобождая от совершенно незначимого сейчас плена ремня.
Под ухом влажно плескалась смесь вина и крови, отчаянно пахло дурным, но крепким алкоголем, заглушавшим своими парами все остальное и оставлявшим гадкий, гнилостный привкус на языке. Но самочувствие даже на таком безрадостном фоне казалось отвратным: отчаянно ломило кости, гудение головы отдавалось в шею, сковывая ее до боли. Мыслей не было - да даже ощущения, и те казались какими-то излишне резкими, неуместными, нежеланными... Как будто утром кто-то настойчиво пытается разбудить после тяжелой ночи - и это зверски раздражает, хочется оттолкнуть, ногой отпихнуть лишние, мешающие покою руки.
"К Черному в задницу... не трогайте меня..."
Ага, как же. Не только не перестали - но еще и поволокли куда-то, нарочито неаккуратно увлекая вверх. Понимать свое положение в пространстве получалось только на полу, вытянувшись вдоль него всем телом - сейчас же тени реальности совсем спутались, закружились, смущая... и внезапно раскрылись, резко распахнулись снова, когда что-то тяжело и больно ударило в живот, впилось острыми гранями. Ашес содрогнулся, подавившись стоном и собственным дыханием. Из темноты внезапно проступили блики на чем-то багрово-блестящем и задники чьих-то сапог. По лицу вкрадчиво стекали капли, пробираясь почему-то не ото лба к шее, а наоборот. Что-то с силой сдавливало виски, тянуло вверх... или все-таки вниз? Руки, бессильно свесившись вдоль головы, слушаться отказывались, немели, будто в кончиках пальцев скопилась тяжесть десятка мечей. С дыханием по-прежнему наблюдались сложности - неведомое острое нечто под животом давило, отдаваясь резью в ребрах. Легкие расправились рефлекторно, через силу, когда перед глазами опять начало мутнеть - теперь уже от нехватки кислорода. Эр'Хаарт хрипло втянул воздух и надрывно закашлялся, морщась от боли.
Поодаль что-то басовито гудело - чья-то речь, но слов не разобрать сквозь муть и тошноту. На душе было гадостно и пусто, но сердце забилось ощутимей, живее, жарко пульсируя в груди. Вся сосредоточенность его была сейчас посвящена дыханию - нервному, сбивчивому; наперекор всему мешающему схватывая приоткрытым ртом воздух, холодивший язык. Глаза приоткрыты, но и только: Ашес видел, но что именно и как - понимал с трудом.
И, заново привыкая к тому, что жив, не задавался еще вопросом - почему...

Отредактировано Ашес Эр'Хаарт (2012-12-18 00:52:50)

офф: прошу прощения за задержку.

А обстановка начинает проясняться. Отлично. Или наоборот? Все стало хуже? Проклятье. Ну не дамаск я ни разу. Может убить их просто, чтобы не мучиться? Если убивать, то начать надо с охранника. Купец не успеет среагировать. А вот реакция у мастера Шера отменная.

Руки взлохматили волосы, скрыв на мгновения совершенно растерянное и отчаянное выражение лица. Потом были быстро протянуты по направлению к охраннику в молящем жесте. Попутно между пальцев были зажаты иглы, которые прятались в волосах: одна парализующая и одна усыпляющая.

- Мастер Шер, прошу вас, умоляю, я не хотел вас как-то задеть. Не подумайте ничего плохого, я всего лишь хотел помочь. Хотел как лучше.
И уже обращаясь к купцу:
- О да, вы абсолютно правы, любезнейший. Я ничего не понимаю в делах, которые вершатся под покровом тьмы и являются опасным уделом отважных мужчин. Я всего лишь скромный собиратель легенд. И правда, если я пойду с вами, то могу что-то испортить. Но теперь….
Довольная ухмылка, словно говорящая, что теперь – то с девушкой на руках, он вполне в своей стихии.
- Теперь я точно могу быть уверен, что моя неловкость не повредит вам. А сам я дождусь здесь моих опытных проводников, коих почел бы за честь называть товарищами.

Сумка Шера – это интересно. Но при случае. Купец? Ох, боюсь я, что когда они вернуться за мной, то я окажусь уже продан и перепродан. Убивать? Что-то не нравится мне обстановка. Нет гарантии, что с одного удара прикончу Шера. А любой шум – во вред. Да и девица эта…  Ой как не к стати – придется на нее время тратить. Хотя…  Из-за нее метнуть иглу в Шера, вскочить, уронив ее и пока никто еще ничего не понял свернуть шею купцу, если девица не успеет к тому времени закричать… успеет. Сонной иглой царапнуть девицу, метнуть парализующую в Шера…  Нет, он успеет среагировать.

- Какая ты аппетитная красотка, так бы и съел тебя.

Тискать девицу и при этом не поцарапать ее иглами – это легко. А еще взгляд купцу и охраннику: «Мол, чего это вы тут задерживаетесь? Вас там, кажется, кто-то или что-то ждет? А я свое счастье уже нашел»

Как только они за дверь. Девицу в сон. Одежду на ней разворошить и монетку оставить. А сам за сладкой парочкой. Не убью, так хоть согреюсь.

Отредактировано Шшеллаар Волдет (2012-12-17 23:27:33)

Уходить? Хорошо! Замечательно! Время не ждёт?
Дык, кому как ни ему это знать?!
Конатар подорвался за купцом с такой бодростью, которую сам от себя не ожидал. Впрочем, через несколько шагов взял себя в руки, и приумерил пыл. Поспешность в мыслях и действиях не могла сейчас сыграть ему на руку, по крайней мере, ему так казалось. Шер слишком боялся совершить ошибку в таком усталом и нервном состоянии. И так дело становится всё более неприятным. Почему-то так казалось. Ну хоть этого говоруна за спиной оставили - и то облегчение! Непросто с ним всё. Мало того что трёп разводит до боли в ушах, так ещё...
Надо внимательнее относится к тому, что звучит сзади. Мало ли.
Правда, шагал не тот, не там и не туда. Шер чуть напрягся, когда купец надвинулся на девушку, и отчаянно попытался высчитать, сколько дней ему удалось отмотать, и в каком месте "тогда" он находится сейчас.
Ну, корабль во всяком случае, ещё не отчалил. Парень поколебался, и шагнул к девушке, отчаянно ломая голову над вопросом - они с ней уже знакомы, или ещё нет?! Лично он едва её узнал. Ещё одна ласточка хренового состояния.
- Дай минуту. Догоню. - кинул он купцу.